Рыночная экономика периода перестройки повернулась к советскому человеку совершенно иной гранью. И в начале 90-ых, когда в результате гайдаровских реформ вся страна голодала, такие голодранцы, как я, начитавшись умных американских книжек, повально стали занимать деньги в долг и вкладывать их, вкладывать и еще раз вкладывать, куда только возможно… Ну, естественно, чтобы получить прибыль!
О последствиях пока никто даже не задумывался…
Много позже, судя по количеству быстро меняющихся соседей, я начал понимать, что на этом поприще надо бы закончить какие-нибудь курсы или школу начинающего торговца, прежде, чем соваться с головой в данный омут.
Но, это будет позже, а сейчас сердце моё принадлежит тебе и только тебе — романтика малого бизнеса! Именно тогда, глядя на огромные очереди на рынках, а именно на рынках и прилегающих к ним территориях шла бойкая торговля всем, что не запрещено, я твердо решил, что займусь уличной торговлей.
Ждал случая, и вскоре он не преминул произойти.
Мой заместитель, Олег Николаевич, однажды сказал, что его старинный друг хочет выйти на рынок с интересным товаром, но у него совсем нет денег. Ни на что. Это значит, что я покупаю палатку, столик, товар, разрешение на торговлю, плюс обеспечиваю доставку всего этого на рынок. Он же, Володя его зовут, торгует и обеспечивает текущую поставку проданного товара, пользуясь помощью своей собственной жены.
Я согласился — не терпелось начать…
В то время, мы обслуживали медтехнику, а у медиков были закрыты статьи расходов на это направление — едва хватало денег на заработную плату врачам и медсестрам. А по сему, либо они искали, как бы заплатить наличными, которых вечно не хватало, либо начинали придираться к качеству обслуживания, чтобы найти предлог не платить. Вот так, лавируя между питерскими Сциллой и Харибдой, мы жили.
Поэтому, торговая точка на рынке нам была ну очень нужна…
Времена были интересные.
Поскольку цены на многие товары, говоря словами безвременно почившего в бозе Гайдара, были «отпущены», народ, хотя и роптал, но помирать с голоду не собирался. Да и голым ходить не хотел. Зарубежных товаров-аналогов или не было вообще, или было крайне мало и дорого. Китай еще не развернулся во всей своей красе и величии. Однако, некоторые наши заводы и фабрики, еще не приватизированные, продолжали работать и продавать свой товар по весьма и весьма невысоким ценам. Новая рыночная экономика еще не перемолола их в своих безжалостных жерновах.
Вот на этом-то Володя и предложил «сработать».
Его секретным товаром оказались женские трусы, колготки и подследники, без которых, как мы знаем, женщина — не женщина.
Фабрика была рядом, и я не задумываясь особо ни о чем, выдал столько денежных средств, сколько он запросил. Честно скажу, сумма была незначительной.
Володя получил торговое место официально через администрацию района, но не на рынке, а перед входом в него. Работа закипела. И вот по прошествии часов пяти, я забеспокоился, заволновался, да и подъехал к нему, так сказать, с проверкой.
Еще издалека было видно, что около бедного Володи кипело море людей. А он то кивнет, то улыбнется вымученной улыбкой, а то и скажет кому пару слов каких-то. Подойдя поближе, я вдруг увидел, что Володя дает покупателю сдачу, доставая из кармана такую пачку денег, которую потом ему было в один брючный карман никак уже не запихать. Вскоре он начал раскладывать их по всем карманам примерно одинаковыми «слоями».
Рыночная экономика. И вот результат.
За три дня работы я заработал в полтора раза больше месячного оборота обслуживания медтехники. На свои 50 процентов оплатил все свои долги по зарплате рабочим и администрации фирмы.
Это был поцелуй Бога. Тот самый случай, когда Господь увидел, как сын его безуспешно выбивает у медиков свои заслуженные деньги и сжалился в конкретной форме.
Далее, видимо, Господь пошел помогать другим таким же бедолагам, поскольку на четвертый день подошла администрация и сказала нам, что больше торговли за территорией рынка не будет никогда. Вышел Указ губернатора Санкт-Петербурга все палатки за территориями рынков ликвидировать.
В прежние времена в таких случаях говорили: «Приговор окончательный, обжалованию не подлежит».
Ни о каких компенсациях или упущенной выгоде речи не шло. Такая она оказалась — рыночная экономика с нечеловеческим лицом. А я вспомнил цыган — первых предпринимателей времен СССР — их и гнали, их и в милицию забирали, а они, как Ванька-встанька, назавтра снова на боевом посту и снова торгуют «петушками».
Мы же, как старые ленинградские интеллигенты, так не смогли. Мы покорно побрели восвояси, довольные той выручкой, что смогли собрать за три дня. Кажется даже отметили это дело.
Автор статьи: Сергей Коцелайнен