В наших жилах течет кровь Победителей. И мы никогда об этом не сможем забыть. А если вдруг начнем забывать, то сама история быстро напомнит нам об этом.
Память о Сталинграде. Начало.
2 февраля 1942 года на далёких от Москвы и Ленинграда волжских берегах завершилась грандиозная и кровавая эпопея Великой Отечественной войны – Сталинградская битва.
Более полугода длилась она и первую жатву этой жестокой «мясорубки» смерть начала собирать еще 17 июля 1942 года, когда у никому не известного хутора Пронин произошёл первый огневой контакт потрепанных и наспех собранных частей Сталинградского фронта с мощной, слаженной и непобедимой доселе 6-ой немецкой армией под управлением генерала Паулюса. Эта армия уже имела длинный послужной список побед в Европе, где всё давалось ей легко и радостно. На Западном фронте немцы чувствовали себя как на весёлой прогулке.
Достаточно заглянуть в монохромную память кинохроники тех времен, чтобы увидеть счастливые разглаженные лица немецких солдат и офицеров, гуляющих по улицам гостеприимного Парижа, или толпы немецких женщин в Берлине, со слезами на глазах приветствующие своего фюрера на каком-нибудь из его многочисленных выступлений…
А вот мы уже видим другие кадры. Мы видим, как Германия с 22 июня 1941 года, расширялась на Восток. Расширялась стремительно, подобно раковой опухоли. И общеизвестно, что первые шаги немецкой армии по нашей земле, также как и по Европе, были отмечены первыми успехами, с той лишь разницей, что здесь бравые вояки оставляли за собой не цветы и пробки от шампанского, а пепелища городов и сёл, разворованные и разграбленные дома, растерзанные тела мирных жителей, большинство из которых были стариками, женщинами и детьми.
Здесь у них шла война на уничтожение. За девять лет правления нацистам удалось внушить своему народу его расовое превосходство над «недочеловеками», в разряд которых удалось попасть и нам – представителям русского мира. Поэтому-то, на втором году войны никто уже не строил иллюзий о немцах, как о «цивилизованных европейцах», особенно после того, как их уже отогнали от Москвы и стало очевидно, что эти «сверхчеловеки» по своей жестокости не уступали другим уже давно известным человечеству нелюдям. А в чем-то даже и превзошли их…
Жестокость немецко-фашистских захватчиков в донских и волжских степях.
Степь, сама по себе, проявляет характер человека. Ты в степи один «на семи ветрах». Прятаться здесь негде ни от зноя, ни от мороза. Хорошо тому, у кого есть жилище. А нет жилища, и ты погиб: холод, жара, дождь, снег, ветер в степи – для незащищенного человека это верная смерть.
Первые, кто это испытал на себе, были наши военнопленные, попавшие «в лапы» врага. Их судьба была предрешена.
В сравнении с пленными французами и англичанами, которым полагался отпуск домой и увольнение на выходные, пленных русских немцы не жалели. Им не строили бараков, поскольку нигде не было деревьев, а все редкие деревья использовались для переправ военной техники через реки и сооружения навесов для офицерского состава, предохраняющих их от палящего южного солнца.
Лагеря для военнопленных просто обносили колючей проволокой, малейший шаг за которую карался расстрелом. И пленные, днём страдающие от палящего солнца, рыли себе ямы, и холодной ночью ложились в них спать, грея друг друга своими телами, что способствовало быстрому распространению инфекций и вшей, нередко тифозных. Это приводило к их быстрой «ротации», чему немцы были только рады, поскольку на этих русских не надо было расходовать патроны. Утром выжившие зарывали трупы своих товарищей, а вечером уже новые пленные зарывали их самих. Такую трагедию память степей, политых кровью, хранит в себе до сих пор.
К этому следует добавить, что пища пленным выдавалась скудная. И это делалось так: за колючую проволоку, которой был обнесён лагерь для военнопленных, бросались куски хлеба, за которые и шла борьба между солдатами. Охрану это очень забавляло – ведь так мало в этой проклятой Богом чужой степи было радостей молоденьким немецким солдатикам…
Волга… А почему так далеко? А как же так получилось, что враг, оставив не взятые позади себя Москву и Ленинград оказался на Волге?
А дело было так. После жесточайшего поражения под Москвой в 1941 году, фронт откатывался на Запад и откатился, наконец, на 150-200 километров, остановившись под Ржевом и Вязьмой. Здесь гитлеровское военное руководство сумело остановить наши войска, которым и так требовался отдых, переформирование и подтягивание тыловых служб, без которых дальнейшее наступление было невозможно.
Фронт стабилизировался и действия обеих сторон приняли исключительно позиционный характер.
Кроме того, Гитлер настолько усилил работу военно-полевых судов, что немецких солдат судили и расстреливали даже при малейшем намёке на трусость или паникёрство. Отловом таких солдат занимались прифронтовые части полевой жандармерии — аналог нашего НКВД.
Под Ленинградом, находящимся в блокадном кольце, фронт также стабилизировался. В условиях постоянных контратак советских войск ни о каком наступлении и речи быть не могло. Все силы отдавались на удержание блокады.
На этом фоне Гитлер принимает мудрое, как ему казалось, решение. Лишить СССР нефти. Это и позволило бы быстро прекратить войну. А ведь и вправду, как поползёт танк, как полетит самолет, как поедет машина без бензина или без дизельного топлива? Никак!
Значит, пока огромные силы русских скованы под Москвой и Ленинградом, самое время ударить по оставшимся их силам на юге. Для этого пригодится та самая 6-ая победоносная армия великого рейха.
План был такой: 6-ая армия идет на Сталинград и перерезает Волгу, по которой шло снабжение всего СССР бакинской нефтью, останавливая таким образом снабжение наших войск горючим и делая нашу армию обездвиженной, а поражение неминуемым.
План казался гениальным. Дело было за малым. Оставалось его осуществить.
А тут еще, как назло, весь сорок второй год мы терпели поражение за поражением. Память военных хроник — немцы взяли Донбасс, Ростов-на Дону, Воронеж, Крым. Красная Армия откатывалась и откатывалась на Запад.
Вот такая поредевшая, обескровленная армия и встретила врага у хутора Пронин. Здесь же нас продолжили преследовать неудачи. В боях под этим хутором погибли и пропали без вести многие командиры и управление воинскими частями брали на себя их заместители или комиссары, не имеющие опыта командного руководства подобного уровня.
Но, вот, что интересно. В этих первых боях, еще далеко от Сталинграда, только что сформированному Сталинградскому фронту удалось остановить и даже отбросить немцев на 50-60 километров назад, будучи лишёнными не только высшего командного руководства, но ещё часто испытывающими острую нехватку вооружения и боеприпасов.
Именно здесь немцы почувствовали, что воюет против них не солдат, а сам дух русского народа. Отсюда, из-под хутора Пронин, и началось мистическое превращение наших поражений в нашу победу.
Память о Сталинграде. Начало
Автор статьи: Сергей Коцелайнен